«Красивыми словами пытаются это узаконить». Суд продлил арест второй Симферопольской группе
Государственный обвинитель Александр Бондарев попросил суд продлить стражу всем подсудимым крымским татарам из «второй Симферопольской группы»: Сервету Газиеву, Джемилю Гафарову, Алиму Каримову, Эрфану Османову и Сейрану Муртазе. Ходатайство прокурора было разрешено в Южном окружном военном суде 6 декабря.
Несмотря на то, что срок содержания под стражей у крымских активистов заканчивается 20 декабря, обвинитель Бондарев заявил ходатайство перед судом заранее. Подсудимые возразили, так как им не дали достаточно времени на подготовку ответного слова. Доводы прокурора остались прежними: «Подсудимые могут скрыться от суда, воспрепятствовать производству по уголовному делу». Поэтому гособвинитель посчитал необходимым оставить обвиняемых в СИЗО еще на 3 месяца до 20 марта 2023 года.
Защита также высказалась против заявления Бондарева:
«Я считаю, что с самого начала не было оснований избирать такую строгую меру пресечения. Доводы о том, что подсудимые якобы могут скрыться, повлиять на свидетелей, уничтожить доказательства, не имеют никакого основания. Следствие уже закончилось. Все жители Крыма имеют двойное гражданство. И что, теперь все террористы? Здесь надо подходить по-особому. У нас есть два человека в преклонном возрасте, тем более с заболеваниями. Вне стен СИЗО они могли бы нормально лечиться, зарабатывать, воспитывать детей, кормить семью. А стража - это определенный способ давления», — высказался Эмиль Курбединов.
Адвокат Степанищев добавил, — «Прокурор не представил фактических доказательств. Все это общие фразы, которые не имеют никакой доказательной базы. В СИЗО невозможно готовиться к судебным заседаниям. Там нет бумаги, ручек, доступа к интернету. Газиев неоднократно жаловался на здоровье, ему вызывали скорую. Но медпомощь под стражей оказывается не в полной мере. Таким образом, очень сложно вести защиту. Хотелось бы, чтобы этот вопрос обсуждался должным образом».
Подсудимые тоже пожелали высказаться в свое оправдание. Однако не всем это удалось. Алим Каримов начал объяснять наличие у себя второго гражданства, но суд удалил его из зала заседания. Причиной послужило неправильное название «специальной военной операции» в Украине.
«Я вообще сам процесс не понимаю. Что бы мы ни говорили, результат будет один и тот же. И вообще это незаконно и неправильно. Просим суд законно нас судить. Мы выполняем требования суда и хотим, чтобы суд тоже выполнял свои обязанности должным образом. Из одного продления к другому обстоятельства не меняются. Суд относится к этому спокойно. Почему всех под одну линейку меряют? Я не понимаю. Почему нет индивидуального подхода? Нас в СИЗО унижали. Нам здесь не дают слова сказать. Состояние здоровья у меня плохое, но я не могу спокойно отдыхать. Сейчас в моей камере проживает пять человек. Почему мои права не защищаются? Я еще не осужденный, я только подозреваемый. Нельзя так жить. Вы закрываете нас в тюрьмах. Домашний арест — это тоже не свобода. Подписка — это тоже не свобода.
Валиулин сказал, что мы ничем не занимались с 2016 года. Этого должно быть достаточно, чтобы понять, что я не представляю опасности для общества. Я уже не знаю, как говорить. Я хочу защищаться честно.
В семье творится разлад. Жена — инвалид третьей группы. Вы сами видели, что она с палочкой ходит. Дети несовершеннолетние остались без отца. Я думал, буду дома, чтобы жена хоть операцию сделала. Вы извините, что я эмоционально выступаю. Не было времени подготовиться. Это крик души», — с дрожащим голосом посетовал Джемиль Гафаров о своих проблемах и переживаниях суду.
Подытожил выступления крымских активистов Эрфан Османов: «Красивыми словами пытаются это узаконить. Неважно виновен ты или не виновен, суд вынесет нам приговор. С самого первого дня, находясь в статусе подозреваемых, нам говорят, что мы виновны. По каждой мере пресечения я не услышал ничего нового, кроме выученных фраз из УПК».
В итоге суд продлил арест подсудимым Сервету Газиеву, Джемилю Гафарову, Эрфану Османову, Алиму Каримову и Сейрану Муртазе до 20 марта 2023 года.
Напомним, 6 декабря прокурор запросил сроки «Второй симферопольской группе». Серверу Газиеву — 13 лет и 6 месяцев. Отбывание первых 5 лет в тюрьме, при выходе на свободу 2 года будут действовать ограничения; Джемилю Гафарову — 13 лет. Отбывание первых 5 лет в тюрьме, при выходе на свободу 1 год будут действовать ограничения; Алиму Каримову — 13 лет. Отбывание первых 5 лет в тюрьме, при выходе на свободу 1,5 года будут действовать ограничения; Сейрану Муртазе — 13 лет. Отбывание первых 5 лет в тюрьме, при выходе на свободу 1,5 года будут действовать ограничения; Эрфану Османову — 13 лет. Отбывание первых 5 лет в тюрьме, при выходе на свободу 1,5 года будут действовать ограничения.
Ограничения прокуратура определила такие: не выходить из дома с 23:00 до 6:00, не выезжать за город, не менять место жительства, отмечаться два раза в месяц у надзорных органов.
12 декабря, в прениях начнет выступать сторона защиты, а после них — подсудимые.
В этой пятёрке — самые пожилые участники «второй Симферопольской группы» Хизб ут-Тахрир. Джемилю Гафарову — 60 лет, Сервету Газиеву — 62 года. Оба они страдают от множества хронических и приобретенных в заключении заболеваний, но суд системно продлевает арест, оставляя политузников в СИЗО.
Джемиль Гафаров имел 3-ю группу инвалидности еще до своего ареста в 2019 году — у него хроническая почечная недостаточность четвертой степени и связанные с этим болезни сердца. По утверждению его адвоката Рифата Яхина, нахождение в следственном изоляторе угрожает его здоровью.
В феврале 2020 года после освидетельствования в бюро медико-социальной экспертизы Джемилю Гафарову поставили другую группу инвалидности — вторую.
10 июня 2021 года подсудимый был экстренно доставлен в тюремную больницу вместе с Серветом Газиевым из-за обострения болезни почек и подагры, однако суд все равно оставил его под стражей — по видеосвязи из больницы. Спустя 2 месяца его вернули обратно в СИЗО.
Состояние здоровья политзаключенного при этом только ухудшилось. По его словам, почечная болезнь прогрессирует, после судов он восстанавливается 4-5 дней, лежа в камере, где практически невозможно вызвать фельдшера, но даже тот не предоставляет ощутимой медицинской помощи. Гафаров сообщает, что держится только на медикаментах, присылаемых родственниками и подозревает, что ему уже требуется диализ для искусственного поддержания почек.
Адвокат Рифат Яхин регулярно писал жалобы в ГУ ФСИН по Ростовской области, прокурору, начальнику СИЗО-5 и начальнику МСИ-61, но они игнорировали запросы или отвечали «отписками».
Сервет Газиев страдал от повышенного артериального давления. Начиная с мая 2019 года практически каждое судебное заседание с ним откладывалось из-за необходимости вызывать ему скорую помощь — с 13 мая по 10 июня 2022 года врачи приезжали в суд 5 раз. Чаще всего врачи кололи ему обезболивающие и уезжали без рекомендаций госпитализации. Когда перестали помогать и анестетики — политузнику устроили «постельный режим» в СИЗО.
Защита обращала внимание суда, что дальнейшее пребывание в заключении несет опасность для здоровья пенсионера и пыталась добиться хотя бы домашнего ареста для него.
28 июня 2022 года у Сервета случился микроинсульт, у него парализовало правую часть лица. Только 2 сентября он был отправлен в тюремную больницу, но там подвергся моральному и физическому давлению. В конце сентября в МОТБ-19 Сервета Газиева принуждали принять участие в голосовании на выборах в ГосДуму РФ. После отказа на него напали четверо сотрудников больницы и насильно постригли ему бороду.
Несмотря на состояние, Сервета Газиева вернули обратно в СИЗО, он снова участвует в слушаниях по своему уголовному делу. Ему вновь приходится вызывать скорую помощь, потому что он не может находиться в «аквариуме», сидя на скамье подсудимых.
25 крымскотатарских общественных активистов — Руслан Сулейманов, Алим Каримов, Рустем Шейхалиев, Меджит Абдурахманов, Яшар Муединов, Билял Адилов, Джемиль Гафаров, Риза Изетов, Иззет Абдуллаев, Асан Яников, Шабан Умеров, Тофик Абдулгазиев, Сейтвели Сейтабдиев, Рустем Сейтхалилов, Аким Бекиров, Фарход Базаров, Сервет Газиев, Сейран Муртаза, Эрфан Османов, Осман Арифмеметов, Ремзи Бекиров, Эскендер Сулейманов, Энвер Аметов, Владлен Абдулкадыров и Раим Айвазов — обвиняются в причастности к исламской политической партии «Хизб ут-Тахрир», признанной в России террористической, но действующей без ограничения на уровне национальных законодательств многих стран мира.
Большинство арестованных являются участниками правозащитного объединения «Крымская солидарность». Умеров, Бекиров, Изетов, Базаров и Айвазов обвиняются по ч. 1 ст. 205.5 УК РФ («Организация деятельности террористической организации», до пожизненного лишения свободы). Остальные по ч. 2 ст. 205.5 УК РФ («Участие в деятельности террористической организации», до 20 лет лишения свободы). Всем фигурантам дела было также предъявлено обвинение по ч. 1 ст. 30 и ст. 278 УК РФ («Приготовление к насильственному захвату власти», до 10 лет лишения свободы).
Исламская политическая партия «Хизб ут-Тахрир» была признана террористической 14 февраля 2003 года Верховным судом Российской Федерации в закрытом судебном заседании. Правозащитники полагают, что это решение вынесено необоснованно, с нарушением гласности и равенства сторон, так как в закрытом процессе участвовала лишь сторона обвинения, а именно ФСБ. Представители организации не имели возможности донести свою позицию в деле. При этом на территории Украины и большинства стран мира организация действует без ограничений на уровне национальных законодательств.
С января 2015 года уголовные «дела Хизб ут-Тахрир» начали возбуждаться в Крыму, который перешел под фактический контроль России. В Украине деятельность партии не запрещена, активисты организации занимались выпуском газеты, могли открыто говорить в СМИ и проводить массовые публичные мероприятия.
По мнению правозащитников, членов организации преследуют не за подготовку государственного переворота и терроризм, а за публичные акции сторонников партии против политических репрессий в Крыму, системную критику российских властей и за массовую нелояльность среди крымских татар в ответ на события 2014 года.
Фото: Крымская солидарность
