Прокурор требует от 15 до 17 лет заключения для Османа Арифмеметова и других крымских татар
Государственный обвинитель Евгений Колпиков в Южном окружном военном суде в Ростове-на-Дону попросил суд назначить длительные сроки лишения свободы крымскотатарским активистам: 16 лет Энверу Аметову и Руслану Сулейманову, 16,5 лет Осману Арифмеметову, 15 лет Яшару Муединову и 17 лет Рустему Шейхалиеву. Все подсудимые, по версии следствия, занимались террористической деятельностью. Крымские татары вину не признали и считают свои аресты преследованием за убеждения и общественную активность.
Подсудимые надели на судебные прения футболки с высказываниями против репрессий. «Пытки, аресты, штрафы — реальность в РФ», «Вера и стойкость — сильнее меча тиранов», «1783, 1944, 2014 — преступления без срока давности», «1783, 1944, 2014 — террор против крымских татар».
Кроме того, активисты принесли плакат, на котором изображено нарисованное от руки дерево. Его корни подписаны как ОРМ (оперативно-розыскные мероприятия), а верхние ветки обозначены доказательствами обвинения. Защитница Лиля Гемеджи объяснила рисунок понятием из юридической среды — «плоды гнилого дерева». Оно означает, что производные от незаконного доказательства также являются дефектными. В данном случае имеется в виду постановление суда на проведение ОРМ, в котором был указан несуществующий адрес.
Четверо обвиняемых, как и большинство участников самого большого дела крымских мусульман из «второй Симферопольской группы», были задержаны 27 марта 2019 года — во время массовых обысков в Крыму. Гражданского журналиста Османа Арифмеметова задержали в Ростовской области — он выезжал из Крыма для освещения судебных процессов над другими политическими заключёнными.
Прокурор Евгений Колпиков считает, что все подсудимые должны провести в тюрьме (самые строгие условия в колонии — КС) первые 5 лет срока, а также требует ограничить свободу передвижение на 1 год после освобождения четверым фигурантам дела. Для Рустема Шейхалиева он просит полтора года.
В случае введения данных ограничений, крымским татарам запретят покидать места жительства с 22:00 до 06:00, выезжать за пределы муниципального пункта, посещать массовые мероприятия, менять места жительства и работы. Они обязаны будут являться в надзорные органы два раза в месяц — для регистрации.
Их дело похоже на другие аналогичные дела против крымских татар мусульман — мужчин обвиняют в участии в «Хизб ут-Тахрир». По версии следствия, крымские мусульмане «занимались воинственной исламской пропагандой, поиском новых членов, подготовкой к конституционному перевороту в Крыму». Основными доказательствами обвинения выступают заключения экспертов, регулярно сотрудничающих с ФСБ, показания засекреченных свидетелей — без возможности проверить их показания, а также подброшенная во время обысков литература.
Примечательным моментом в уголовном деле являются серьезные расхождения стенограммы с фактической аудиозаписью прослушки. Так адвокат Лиля Гемеджи заявляла в суде, что стенографированием занимался некомпетентный оперативник, не являющийся экспертом-фоноскопистом или филологом крымскотатарского языка. В частности, он неоднократно допускал критические ошибки при переводе аудио в текст. слово «къыст», означающее целебный порошок, оперативник расшифровал как «хизб», а слово «риваят» (рассказ) он перевел как «баят» — присяга.
Защитница Лиля Гемеджи, представляющая интересы Сулейманова в деле, недавно была лишена статуса адвоката.
«С учётом прекращения статуса, я больше не могу представлять интересы Сулейманова. Однако нарушений профессиональной этики адвоката с моей стороны не было. В тех нарушениях, которые прописаны в сообщении, говорится о том, что я не уложилась в месячный срок при переводе из одной палаты в другую. Но обстоятельства от меня не зависели: в Крымской палате не успели принять решение в установленный срок, и дело затянулось. В настоящее время я обжалую данное решение».
Суд удовлетворил ходатайство Руслан Сулейманова оставить Гемеджи на слушании в качестве защитника, «поскольку ранее она участвовала в судебном разбирательстве, знакома с материалами уголовного дела, имеет юридическое образование». Прокурор возражал, насчет того, кто теперь будет представлять интересы подсудимого, но у всех остальных адвокатов есть ордера на защиту Сулейманова.
Стенограмма по делу позже была передана специалистам Межрегионального центра экспертизы и оценки в Казани. Они составляли заключение на основе работы не имеющего необходимой компетенции оперативника ФСБ, а не эксперта-фоноскописта. Помимо этого, в материалах дела имеются заявления экспертов, указывающие на признаки монтажа, и просьбы предоставить технические устройства, которые вели запись голосов подсудимых. Ответа от спецслужб не последовало.
Также защита зафиксировала участие несовершеннолетнего понятого, который находился при составлении протокола осмотра дисков с аудиозаписями. Суд согласился и признал недопустимым доказательством весь протокол.
27 марта 2019 года в Крыму проходили самые массовые обыски в домах крымских мусульман за последние десятилетия. Следственные действия проводили в Каменке, Строгановке, Белом – это поселки, в которых преимущественно живут крымские татары. На местах работали сотрудники ФСБ, ОМОНА, Росгвардии, полиции, ДПС.
25 крымскотатарских общественных активистов — Руслан Сулейманов, Алим Каримов, Рустем Шейхалиев, Меджит Абдурахманов, Яшар Муединов, Билял Адилов, Джемиль Гафаров, Риза Изетов, Иззет Абдуллаев, Асан Яников, Шабан Умеров, Тофик Абдулгазиев, Сейтвели Сейтабдиев, Рустем Сейтхалилов, Аким Бекиров, Фарход Базаров, Сервет Газиев, Сейран Муртаза, Эрфан Османов, Осман Арифмеметов, Ремзи Бекиров, Эскендер Сулейманов, Энвер Аметов, Владлен Абдулкадыров и Раим Айвазов — обвиняются в причастности к исламской политической партии «Хизб ут-Тахрир», признанной в России террористической, но действующей без ограничения на уровне национальных законодательств многих стран мира.
Большинство арестованных являются участниками правозащитного объединения «Крымская солидарность». Умеров, Бекиров, Изетов, Базаров и Айвазов обвиняются по ч. 1 ст. 205.5 УК РФ («Организация деятельности террористической организации», до пожизненнцого лишения свободы). Остальные по ч. 2 ст. 205.5 УК РФ («Участие в деятельности террористической организации», до 20 лет лишения свободы). Всем фигурантам дела было также предъявлено обвинение по ч. 1 ст. 30 и ст. 278 УК РФ («Приготовление к насильственному захвату власти», до 10 лет лишения свободы).
Исламская политическая партия «Хизб ут-Тахрир» была признана террористической 14 февраля 2003 года Верховным судом Российской Федерации в закрытом судебном заседании. Правозащитники полагают, что это решение вынесено необоснованно, с нарушением гласности и равенства сторон, так как в закрытом процессе участвовала лишь сторона обвинения, а именно ФСБ. Представители организации не имели возможности донести свою позицию в деле. При этом на территории Украины и большинства стран мира организация действует без ограничений на уровне национальных законодательств.
С января 2015 года уголовные «дела Хизб ут-Тахрир» начали возбуждаться в Крыму, который перешёл под фактический контроль России. В Украине деятельность партии не запрещена, активисты организации занимались выпуском газеты, могли открыто говорить в СМИ и проводить массовые публичные мероприятия.
По мнению правозащитников, членов организации преследуют не за подготовку государственного переворота и терроризм, а за публичные акции сторонников партии против политических репрессий в Крыму, системную критику российских властей, и за массовую нелояльность среди крымских татар в ответ на события 2014 года.
Фото: Крымская солидарность
