«Его голос отсутствует на аудиозаписях». Прения адвоката Эмиля Курбединова в защиту Азамата Эюпова

Обвинение Эюпова по части 1 статьи 205.5; части 1 статьи 30, статьи 278 УК РФ.

  Мой подзащитный Эюпов обвиняется в событиях, которые якобы имели место в 2017 году. В основе обвинения показания скрытых свидетелей, оперативного сотрудника ФСБ, фонографическая и лингво-религиоведческая экспертизы.  

Доводы защиты, представленные в ходе судебного следствия, заключаются в том, что Эюпов не проводил каких-либо собраний в жилище уже осужденных Омеровых, голос Эюпова отсутствует на аудиозаписях, полученных в результате оперативно-розыскных мероприятий, проведенных в жилище Омеровых. На указанных встречах, собраниях и обсуждениях присутствовал гражданин Мирпоччоев. Именно его голос был записан в ходе указанных оперативно-розыскных мероприятиях и в последующем представлен следствием и обвинением как голос Эюпова.  

В ходе судебного следствия защита подробно изложила позицию:

 *по допросу засекреченных свидетелей — сокрытие следствием личностей этих свидетелей было с нарушением части 3 статьи 11 УПК РФ, доводы таких свидетелей невозможно ни опровергнуть, ни подтвердить. Не представляется возможным установить имеются ли у них неприязненные отношения с Эюповым и знакомы ли они с подзащитным. Защитой было заявлено ходатайство о раскрытии данных таких свидетелей;  

*по получению образцов голоса Эюпова и назначению фонографической экспертизы — защита заявила ходатайство об исключении таких доказательств, где подробно были изложены факты существенных процессуальных нарушений;  

*и по другим обстоятельствам и доказательствам.  

В ходе предварительного расследования и судебного следствия Эюпов заявлял о нарушении его прав во время обыска в его жилище и при задержании, в том числе о книгах, изъятых у него дома, однако не принадлежащих ни ему, ни его семье и которых не было в его жилище до обыска. Неоднократно Эюпов заявлял о том, что события, в которых его обвиняют - не имели место быть в его жизни.  

Оперативный сотрудник ФСБ, допрошенный в суде в качестве свидетеля не мог быть очевидцем событий 2017 года, так как сообщил в ходе допроса, что прибыл в Крым лишь в 2020 году.  

Это что касается процесса уголовного преследования Эюпова, однако защита в своем выступлении желает подробно остановиться на своем основном доводе, изложенном в ходе судебного следствия. Эюпова арестовали и обвиняют по событиям, которые не имеют никакого отношения к нему. В 2017 году Эюпов не присутствовал на встречах в доме Омеровых.  

Защита собрала и представила суду все факты и доказательства, которые могут установить невиновность Эюпова. Это и фоноскопическое исследование, проведенное двумя экспертами, получившими в распоряжение не только голос Эюпова, но и лица, которое действительно присутствовало на собраниях в доме Омеровых.  

Защита отыскала лицо - гражданина Мирпоччоева, который сообщает, что на аудиозаписях именно его голос и это именно он присутствовал на встречах в 2017 году в доме Омеровых. Защита представила интервью Мирпоччоева, находящееся в публичном доступе, в котором он подтверждает доводы защиты. Непосредственные очевидцы — Омеровы подтверждают, что Эюпова на этих встречах не было и на них присутствовал Мирпоччоев, который тогда представлялся им другим именем.  

Защита просила суд назначить независимую фоноскопическую экспертизу с дополнительными имеющимися материалами, в том числе с аудиозаписью голоса Мирпоччоева.  

Уважаемый суд! Обвинение, защиту и правосудие осуществляют профессиональные юристы и мы все прекрасно понимаем, что все будет зависеть от целей и принципов, которыми каждый из нас руководствуется.  

Мы можем сделать формальные выводы — Мирпоччоев, да кто это вообще такой? Он не был допрошен следствием и судом под протокол допроса и под подпиской об уголовной ответственности. К его опросу и словам надо относится критически и вообще это способ помочь Эюпову уйти от уголовной ответственности.  

Либо, мы можем исходя из цели именно разобраться в уголовном деле, исходя из принципа уголовного судопроизводства защиты личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод — сделать выводы, задать себе вопросы о том, зачем Мирпоччоеву, лицу находящемуся в розыске, жившему под другими именами, раскрывать себя и брать на себя по сути признание, подпадающее в России под особо тяжкие статьи УК, почему в отношении Эюпова, которого он не знает и никогда не видел, если верить справкам представленным прокурором из ФСБ и МВД, что Мирпоччоев, якобы никогда не жил на территории РФ и Крыма. Зачем человеку, находящемуся в розыске и не знающему Эюпова, по сути выйти на публику, назвать свои настоящие данные и еще признаться в том, за что он может быть осужден пожизненно?  

Это верующий человек, соблюдающий религию мусульманин и в этом мы убедились, слушая аудиозаписи с его голосом, и мы видели его религиозные выступления на встречах и опубликованные в соцсетях. Он не смог оставаться в стороне, когда узнал о такой несправедливости в отношении своего единоверца Эюпова, осознавая, что это касается непосредственно его выступлений на встречах и, пренебрегая личной безопасностью и свободой, решился сообщить о том, что это именно он на записях, а не Эюпов.  

Далее мы можем сделать формальные выводы - Омеровы?! К их показаниям однозначно надо отнестись критически! Это уголовные элементы, осужденные за особо тяжкие преступления и уж точно знающие Эюпова и решившие помочь ему уйти от уголовной ответственности. И тут оказывается, что и подписка свидетеля об уголовной ответственности не играет никакой роли.  

Либо, мы можем исходя из принципа уголовного судопроизводства защиты личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод — сделать выводы о том, что никто не может изобличить Омеровых во лжи. Прокурор представил суду и приговор, и другие документы по уголовному делу Омеровых, и мы можем сетовать на их молчание и то, что они по своему уголовному делу не рассказывали про Мирпоччоева либо про моего подзащитного. Но обвинить во лжи Омеровых никто не может.  

Никто не сможет изобличить во лжи, либо обосновано заподозрить хотя бы одного из крымских татар мусульман уже обвиненных, либо обвиняемых в этом суде по ХТ - все они как один - либо говорят правду, либо молчат. Мы все это знаем!  

Если Омеровы говорят, что Эюпова не было на этих встречах — это значит только одно - его там не было и точка.  

Далее мы можем сделать формальные выводы — фоноскопическое исследование, представленное защитой, показание специалистов со стороны защиты?! Исследование — это иной документ, выводы в котором опровергаются фоносокпической экспертизой, назначенной следствием ФСБ и допросом эксперта ФСБ, а к показаниям специалистов со стороны защиты необходимо относится критически, так как это не экспертиза, назначенная судом, либо следствием и так далее.  

Либо мы можем, исходя из принципа уголовного судопроизводства защиты личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод — сделать выводы о том, что специалисты со стороны защиты работали в том числе и с голосом Мирпоччоева, а у эксперта ФСБ такого образца не было. В распоряжение эксперта ФСБ были представлены образцы голоса Эюпова, полученные в нарушение УПК, отобранные не путем надлежащего отбирания голоса в надлежащих условиях, надлежащей длительности и так далее, а полученные «кустарным способом» на улице в ходе оперативно-розыскных мероприятий.  

Также, сообщение Мирпоччоева, показания двух свидетелей Омеровых — ставят под сомнение точность фонографической экспертизы ФСБ.  

Я прошу суд исходить из принципа защиты личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод!  

Стороной обвинения в опровержение доводов защиты касаемо Мирпоччоева были представлены письма из ФСБ Крыма и МВД Ростовской области. Видимо сторона обвинения надеется именно на формальный подход в разрешении данного уголовного дела, а не на соблюдение принципа защиты человека от незаконного преследования.  

Указанные письма ровным счетом подтверждают, что Мирпоччоев проживал на территории РФ и Крыма под другим именем.  

В сложившейся ситуации прокурор обязан не вести переписку с ФСБ и МВД, а всеми силами и средствами, в рамках своих законных полномочий, инициировать доследственную проверку сообщений Мирпоччоева (представленных в суде и высказанных публично в СМИ) и показаний Омеровых. Уверяю вас, в ходе надлежащей проверки будет установлено и место жительства Мирпоччоева и показания свидетелей (соседи, продавцы в магазинах места жительства Мирпоччоева и других), подтверждающие проживание Мирпоччоева в Крыму. Возможно даже опросить сотрудников ФСБ Крыма, которые проводили обыск у Мирпоччоева дома в Крыму, задерживали его сыновей и так далее.  

Слова двух скрытых свидетелей, показания которых невозможно проверить, которые не сообщили на допросе по делу Омеровых об Эюпове, против слов трех свидетелей и непосредственных очевидцев события и показаний подзащитного.  

Заключение одного эксперта ФСБ, получившего ненадлежащие образцы голоса Эюпова (с нарушением УПК РФ) и не имевшего в распоряжении образца голоса Мирпоччоева, против заключений двух специалистов, имевших в распоряжении также образцы голоса Мирпоччоева.   Два письма от МВД и ФСБ о том, что Мирпоччоев не проживал в РФ и Крыму, против показаний свидетелей, заключения специалистов и довода о том, что Мирпоччоев проживал в Крыму и РФ под другим именем.  

Прошу суд оправдать Эюпова в связи с отсутствием события преступления!