Ковидная повестка. Продолжающиеся карантины в следственных изоляторах

Лутфие Зудиева

В марте 2020 года правозащитники обратились к Всемирной организации здравоохранения и Совету Европы с призывом защитить от коронавируса людей, которые содержатся в тюрьмах. В числе подписавшихся под обращением — общественники из Италии, Испании, Германии, Франции, Украины, Бельгии и России. В защиту заключенных, арестованных на территории Крыма, выступили украинские правозащитники и потребовали немедленно освободить своих сограждан из изоляторов и колоний.

Правозащитники настаивали, что пенитенциарные учреждения не готовы к «схватке» с новой инфекцией. Плохо проветриваемые помещения, низкий уровень гигиены, постоянное нахождение в большом коллективе, отсутствие средств защиты от инфекции — все это создает слишком большой риск для жизни человека. Самой эффективной мерой для борьбы они считают значительное сокращение числа заключенных, говорилось в заявлении.

Мы поговорили с адвокатами и родственниками политзаключенных Крыма, опросили самих подсудимых через их защитников, изучили документы и разобрались как повлияла ковидная повестка на судьбы этих людей, насколько изменились условия их содержания и как в период пандемии проводились судебные разбирательства.

Продолжающиеся карантины в следственных изоляторах

Федеральная служба исполнения наказаний Российской Федерации с 16 марта 2020 года временно отменила длительные и краткосрочные свидания с обвиняемыми, подозреваемыми и осужденными в СИЗО и колониях.

«Просим родственников подозреваемых, обвиняемых, осужденных с пониманием отнестись к введению ограничительных мероприятий. Об их отмене будет сообщено дополнительно, в том числе на официальном сайте ФСИН России и сайтах территориальных органов ФСИН России», — сообщала пресс-служба на своем официальном сайте. Если у лиц, содержащихся под стражей, появлялись симптомы заболевания или было подозрение на новую коронавирусную инфекцию, начальники территориальных органов ФСИН должны были организовать их немедленную госпитализацию. Родственникам фигурантов «второй бахчисарайской группы» Хизб ут-Тахрир тогда впервые не дали разрешение на свидание из-за карантина, сообщала Айше Сулейманова.

3 июля 2021 года в пенитенциарных учреждениях ГУФСИН России по Ростовской области, в том числе и в изоляторах Ростова-на-Дону, после длительного периода ограничительных мер и запретов возобновили посещение подсудимых и осужденных. «Проведение краткосрочных свиданий проводится в помещениях комнат краткосрочных свиданий, где имеется разграничительное стекло, с применением средств индивидуальной защиты (маски, бахилы, перчатки) и с учетом социального дистанцирования на расстоянии не менее 1,5 метра друг от друга. К проведению длительных свиданий допускаются родственники при предъявлении оригинала отрицательного результата лабораторного исследования (справки), проведенного на выявление РНК коронавируса SARS-CoV-2 методом ПЦР-диагностики, полученного в период не позднее чем за три дня до даты предоставления длительного свидания, включая детей и подростков», — говорилось в информационном сообщении на сайте ГУФСИН России по Ростовской области. Но при этом меры не распространялись на те изоляторы и колонии, где был введен карантин.

Решение о введении карантина зависело от количества в конкретном учреждении заболевших, у которых был положительный тест на ковид. В некоторых изоляторах и колониях с инфекцией боролись повторно.

В СИЗО-5 впервые ввели карантин в июне прошлого года. Тогда там содержались фигуранты «красногвардейской группы» Хизб ут-Тахрир и последователь Свидетелей Иеговы из Крыма Сергей Филатов. Весь личный состав следственного изолятора перевели на двухнедельный график работы без возможности выходить за пределы учреждения. Сотрудников обеспечили средствами индивидуальной защиты: масками для защиты органов дыхания, перчатками и дезинфицирующими средствами. Через некоторое время ограничения сняли.

Год спустя, с 20 июля 2021 года, карантин в этом изоляторе ввели повторно, из-за чего администрация приостановила прием подозреваемых, обвиняемых и осужденных, а также перевод и выезды за пределы СИЗО, сообщалось на сайте ГУФСИН по Ростовской области. На тот момент там находились семь заключенных из Крыма — Фарход Базаров, Сервет Газиев, Джемиль Гафаров, Эрфан Османов, Эльдар Кантимиров, Руслан Нагаев и Ленур Халилов.

ФСИН утверждала, что «в учреждении и на прилегающей территории регулярно проводятся дополнительные дезинфекционные мероприятия с орошением поверхностей в помещениях дезинфекционными средствами, с последующей влажной уборкой, проветриванием и кварцеванием», и попросила ограничить посещение СИЗО-5 представителями федеральных органов исполнительной власти, органов исполнительной власти субъектов РФ, Общественных наблюдательных комиссий и иных лиц. В исключительных случаях, не требующих отлагательств, посещение разрешали по личному разрешению начальника ГУФСИН России по Ростовской области при согласовании с врио главного государственного санитарного врача.

Заключенный из Алушты Руслан Месутов не уверен, что болел коронавирусом, но не знает, как объяснить высокую, с 23 июля не спадающую температуру.

«Сильно ломало кости, особенно ноги. Ничего есть не хотелось, тошнило, пил двое суток только воду. 26 июля температура стала подниматься до 38,5. Меня бросало то в жар, то в холод. Удалось достучаться до фельдшера, который назначил мне уколы — антибиотики и обезболивающее. И только 27 июля, после второго укола, я почувствовал облегчение. Уколы делали до 29 июля. Сейчас только кашель и мокрота», — рассказал Месутов через адвоката.

С его сокамерником Зекирьей Муратовым произошла аналогичная ситуация, но его 29 июля отправили в тюремную больницу с сатурацией 80 % и подозрением на пневмонию. У Муратова тест показал отрицательный результат, но результат Руслана пока неизвестен. Больше же всего Зекирья страдал от жары и духоты в камере. Ждал посылки с едой и болеутоляющими препаратами от родственников. Администрация предлагала вакцинацию «Спутником», но он и сокамерники отказались.

Руслан Нагаев переболел COVID-19 следом за Серветом Газиевым, с которым они находятся в маленькой камере на два человека. Во время болезни Нагаев сидел на карантине — его не выводили на прогулки и в баню. Лечили антибиотиками, делали ПЦР-тесты. Выпустили лишь после негативного результата.

Пожилой политзаключенный Сервет Газиев перенес коронавирус, а за ним микроинсульт.

«Это просто наша общая боль и беда, потому что микроинсульт отразился на нем, на его внешнем виде, он очень потерял в весе. В таком состоянии Газиев вынужден продолжать посещать судебные заседания по своему делу. Медицинская карта при этом так и не была получена. Сейчас ожидаются ответы на многочисленные обращения в прокуратуру, СК, ФСИН и омбудсмену по правам человека. Медсанчасть осведомлена о состоянии подсудимого, но утраченного здоровья уже не вернуть», - описывает состояние Газиева бывший украинский консул в Ростове, который посетил его в изоляторе.

В другом учреждении этого города, СИЗО-1, где одновременно содержались больше 30 заключенных Крыма, тоже массово болеют. «Администрация СИЗО скрывает масштабы ковидного бедствия», — писали ростовские активисты, заявляя, что в изоляторе как минимум 50 % заражены коронавирусной инфекцией.

Все заключенные сообщали о характерных симптомах: жаре в теле, головной боли, ознобе, ломке костей, тошноте и позывам к рвоте, отсутствии аппетита и апатии, отсутствии вкуса в пище.

Меджит Абдурахманов рассказал, что когда у него появились первые признаки заболевания, фельдшер сразу назначил ему инъекции антибиотика. «При этом я потерял обоняние и стал ощущать глазное давление», — сообщил заключенный. Его супруга отправляла ему лекарства почтой.

«Положила в посылку "Нурофен", "Нимесил", витамины, анальгетики. Все сначала передают врачу, а потом врач отдает ему», — объясняет Эльмира Абдурахманова. Жена другого политзаключенного Акиме Османова беспрепятственно передавала лекарства через передачки в СИЗО и лечила супруга самостоятельно.

Тофик Абдулгазиев потерял обоняние и вкус. Лечился самостоятельно, с помощью лекарств, которые передала семья. Такая же ситуация и у Вадима Бектемирова.

«Мне приходилось бороться при помощи подручных средств, лимоном, например, или тех медикаментов, которые были у моих сокамерников. Температуру мне не мерили, но, по ощущениям, она была близка к 40 градусам», — рассказал политзаключенный защитнику.

Рустем Сейтхалилов не мог справиться с высокой температурой и слабостью.

«Через несколько дней по симптомам понял, что у меня коронавирус, так как пропало обоняние, вкус, ухудшился слух и была очень сильная потливость. При обращении к медикам за помощью, кроме парацетамола и антибиотика, ничего не предлагали. Тест не делали, вакцинироваться не предлагали. С повышенной температурой, без масок, отправляли на суды, не разделяя больных от здоровых», — вспоминает Сейтхалилов.

Несмотря на подобные сообщения, которые поступали от заключенных не только крымским родственникам и адвокатам, пресс-секретарь ГУФСИН по региону Борис Марухян заявлял, что в СИЗО-1 нет вспышки коронавирусной инфекции. Об этом сообщала местное издание RostovGazeta. «Информация не соответствует действительности», — говорил Марухян.

На момент публикации этого текста ограничительные мероприятия, в том числе карантин, в СИЗО-1 ГУФСИН России по Ростовской области не вводились.

Многие заключенные категорически отказывались от вакцинации, объясняя свой выбор недоверием качеству российской вакцины и слабым иммунитетом. Осужденный украинский активист Олег Приходько, которого в июне вывезли из СИЗО-1 во «Владимирский централ», отказался сдавать даже тест на ПЦР — он опасался повторения ситуации, произошедшей с ним в ходе предварительного следствия. Пожилой мужчина мотивирует свои действия тем, что обвинение против него было построено на незаконном изъятии биоматериала (слюны), которую обманом взяли у него и нанесли на подброшенную взрывчатку, как полагает защита. Убедить его не удалось даже с присутствием консула на этой процедуре.

В единственном следственном изоляторе Крыма тоже был введен карантин. Учреждение закрылось 9 июля 2021 года после вспышки заболеваемости COVID-19, сообщал член Общественной наблюдательной комиссии по защите прав человека в Крыму Андрей Козырь. Комментируя ограничительные меры, он заявил, что в исправительном учреждении регулярно проводится дезинфекция, а сотрудники, по словам представителя ОНК, ходят в защитных костюмах.

«Сейчас всех заболевших, якобы перевели в медблок СИЗО», — передавал Козырь. Он утверждал, что лекарств в медсанчасти хватает, поэтому нет необходимости вывозить заключенных в больницы.

Крымские и российские адвокаты не были ограничены в допуске к подзащитным. Адвокат Николай Полозов, который представляет интересы осужденного за госизмену Ивана Яцкина, подтвердил, что пропускной режим СИЗО поменялся только в части приема граждан должностными лицами по личным вопросам.

«Допуск адвокатов и следователей в кабинет осуществляется в прежнем режиме. Единственное ограничение — это то, что сейчас, помимо медицинской маски, нужно иметь медицинские перчатки при посещении СИЗО», — рассказывал Полозов.

Супруга арестованного фрилансера «Радио Свобода» в Крыму Владислава Есипенко сообщила, что на весь изолятор с количеством заключенных в тысячу человек работал один фельдшер. Сотрудники СИЗО, по ее словам, чаще всего игнорировали просьбы заключенных о вызове медика, который не всегда может предоставить помощь из-за отсутствия медикаментов. При этом запрета на прием лекарственных препаратов от родственников не было.

«Лекарства в СИЗО Симферополя сейчас принимают, и до Влада они доходят в полном объеме. Единственное, нужно найти аптеку, которая выпишет сертификаты на каждое наименование товара — это условие крымского СИЗО. На вызов фельдшер в лучшем случае придет на следующий день или не придет вовсе», — комментировала Екатерина Есипенко.

Ранее экс-политзаключенный, ветеран крымскотатарского движения Казим Аметов отсудил денежную компенсацию в размере в 190 000 рублей (72 000 гривен) у Федеральной службы исполнения наказаний из-за условий содержания в СИЗО-1 Симферополя, которые он назвал пыточными и античеловеческими. Судья Железнодорожного районного суда Симферополя Мария Домникова удовлетворила его гражданский иск. По его словам, арестанты часто спали по очереди, так как спальных мест на всех не хватало. В одной из камер в окнах не было стекол, и заключенные закрывали их матрасами. Во всех камерах была сырость, на стенах — плесень и грибок, без притока свежего воздуха.

«Симферопольский следственный изолятор давно нуждается в ремонте режимных корпусов. Здание построено еще в начале XIX века. Камеры маленькие, нет вентиляции, туалеты не закрыты. Эти условия приравниваются к пыткам и считаются нечеловеческими, так как даже здоровые люди там начинают болеть. А про риски с COVID-19 вообще не стоит говорить», — считает Кямилев.

Из-за карантина из СИЗО Крыма никого не вывозили. Так, этапа ждал пожилой активист Азамат Эюпов, обвиняемый в причастности к деятельности исламской политической партии Хизб ут-Тахрир, запрещенной на территории России, но свободно действующей в Украине. Ему продлевали арест на полгода и постановили этапировать в изолятор в Ростове-на-Дону для рассмотрения дела по существу в суде. 22 июля 2021 года было назначено первое заседание, но его пришлось отложить из-за недоставки подсудимого.

Предыдущую часть статьи читайте по ссылке:

«Вся страна болеет». Полузакрытая и бесперебойная судебная система России: https://cutt.ly/SK3Qn6q

Заключительную часть статьи читайте по ссылке:

Колонии и СИЗО открылись для свиданий, но с оговорками: https://cutt.ly/RK3m97I