«Он филолог и религиозный деятель». Судебные прения адвоката Халикова в защиту Вадима Бектемирова
Бектемиров Вадим Заидинович обвиняется в совершении преступления, предусмотренного ст. 205.5 ч.2 УК РФ.
Мой подзащитный считает, что к нему необходимо применять нормы международного права.
По данному уголовному делу я работаю с момента задержания моего подзащитного. Вадим Бектемиров является образованным человеком, он филолог и религиозный деятель, образцовый семьянин, женат, является отцом троих детей. Вадим в 1998 году поступил в медресе в селе Азовское Джанкойского района, после окончания которого работал имамом в поселке Красногвардейское. В декабре 2000 года продолжил учебу, уехав учиться в университет «Аль-Джинан», находящийся в городе Триполи, Ливан. По окончании получил степень магистра по специальности «Исламские учения». Владеет арабским языком на продвинутом уровне, то есть владение языком на уровне, близком к носителям языка. За время нахождения Вадима в СИЗО г. Симферополя и г. Ростова-на-Дону, он столкнулся с жестокой несправедливостью, а именно, был задержан вместе с шестью крымчанами после массовых обысков 07 июля 2020 года, где по сей день, по мнению стороны защиты, в отношении Вадима продолжается его незаконное преследование. За время, пока Вадим находится в СИЗО Симферополя, он потерял близкого человека. 21.07.2020 года вечером от сердечного приступа покинул этот мир Бектемиров Заидин, отец Вадима Бектемирова. Он не смог пережить арест сына. Для Вадима, как и для другого нормального человека, это стало невосполнимой утратой. Когда Вадим Бектемиров уже находился за решеткой, 26 июля 2020 года у него родился сын, однако Вадим уже не мог разделить со своей семьей эту радость. Родители, которые с нетерпением ожидали рождение сына, не смогли сполна вместе испытать это счастье. Вадим Бектемиров был лишён возможности поддержать жену и первым взять на руки сына.
Теперь относительно уголовного дела:
Преследование реальных и предполагаемых членов ХТ в России поставлено на поток. Одного факта вступления или участия в деятельности организации стало достаточно для осуждения по террористической статье. Как и во многих схожих делах, Вадиму Бектемирову не вменяют подготовку или осуществление теракта, озвучивание террористических угроз и призывы к насилию. Вместо этого в обвинительном заключении перечислены такие доказательства, как участие в собраниях верующих и приглашение на них новых людей, обсуждение религиозных тем, чтение исламской литературы. Считаю решение Верховного суда (ВС) от 2003 года, которым ХТ признана террористической организацией, необоснованным. В его мотивировочной части не содержится доказательств террористической направленности деятельности ХТ. В настоящее время не известно ни одного факта совершения или подготовки участниками этой организации терактов где-либо в мире. Вместе с тем, решение ВС РФ привело к упрощению процедуры расследования «террористических» дел, связанных с ХТ, когда нет необходимости доказывать совершение или подготовку теракта. Этим пользуются российские силовики, искусственно завышая статистику раскрываемости преступлений террористической направленности.
В Крыму преследование членов ХТ выполняет ещё одну задачу силовиков, а именно, подавление исторически нелояльной группы — крымских татар (за редкими исключениями все фигуранты дел об участии в ХТ относятся к этой этнической группе). В 2014 году они негативно восприняли аннексию полуострова и с тех пор подвергаются гонениям. В Украине ХТ вела свою деятельность в Крыму легально.
Бектемиров принимал участие в судьбе крымских татар, подвергшихся преследованиям со стороны российских властей. Будучи религиозным деятелем, он проводил молитвы, посещал судебные заседания, оказывал помощь семьям. Весьма вероятным кажется, что обвинение в причастности к ХТ, помимо прочего, является инструментом для подавления общественной солидарности и гражданской активности жителей Крыма.
Полагаю что Вадим Бектемиров был лишён свободы по политическим мотивам, из-за реализации им права на свободу вероисповедания, в нарушение права на справедливое судебное разбирательство при отсутствии в его действиях состава преступления.
Хотелось перейти к следующему: получение образцов устной речи Бектемирова В.З. в рамках ОРМ:
В соответствии со Справкой по результатам проведения ОРМ «Наблюдение», на основании постановления Верховного суда Республики Крым от 03 июля 2020 г., у Бектемирова по адресу его проживания были получены образцы голоса.
Очевидно, что проведение данных ОРМ вызвано необходимостью исключить защитника при отборе образцов устной речи, что противоречит позиции КС РФ, выраженной в Определении Конституционного Суда РФ от 09.06.2005 N 327-О «По жалобе гражданина Чукова Анзаура Николаевича на нарушение его конституционных прав положениями пунктов 1 и 3 части первой статьи 6 и подпункта 1 пункта 2 части первой статьи 7 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности», в соответствии с п. 3 которого Не препятствуют оспариваемые положения и воспользоваться гарантированным статьей 48 (часть 1) Конституции Российской Федерации правом на получение квалифицированной юридической помощи..
В силу данной правовой позиции, право на получение квалифицированной юридической помощи адвоката гарантируется любому лицу, в отношении которого осуществляется деятельность, направленная на выявление фактов и обстоятельств, уличающих его в подготовке или совершении преступления, а значит, лицу, в отношении которого проводятся оперативно-розыскные мероприятия в связи с подозрением его в причастности к подготовке или совершению преступления, должна предоставляться возможность воспользоваться квалифицированной юридической помощью адвоката, если таковая, как это следует из правовой позиции, выраженной Конституционным Судом Российской Федерации в Определении от 14 июля 1998 года N 86-О, не исключается необходимостью обеспечения режима секретности, соблюдения требований оперативности и конспиративности.
Указанная Справка, не была получена в рамках предварительного следствия в соответствии с УПК РФ надлежащим образом, не была признана вещественным доказательством по делу, а сами по себе результаты ОРМ (как неоднократно указывал Конституционный суд РФ) не могут служить доказательствами по делу. Каким образом указанная Справка с приложениями попала в материалы уголовного дела, была ли осмотрена следователем и приобщена в качестве доказательств либо полученных образцов, - установить не представляется возможным.
В соответствии со ст. 202 УПК РФ –
Следователь вправе получить образцы почерка или иные образцы для сравнительного исследования у подозреваемого, обвиняемого, свидетеля, потерпевшего, а также в соответствии с частью первой статьи 144 настоящего Кодекса у иных физических лиц и представителей юридических лиц в случаях, если возникла необходимость проверить, оставлены ли ими следы в определенном месте или на вещественных доказательствах, и составить протокол в соответствии со статьями 166 и 167 настоящего Кодекса, за исключением требования об участии понятых. Получение образцов для сравнительного исследования может быть произведено до возбуждения уголовного дела.
В соответствии со ст. 75 УПК РФ Любые доказательственные сведения должны быть получены с соблюдением правил проведения следственных и иных процессуальных действий. Данное положение свидетельствует о том, что любые сведения будут признаны допустимыми, а следовательно, являться доказательствами при производстве по уголовному делу, если они соответствуют требованиям УПК РФ и получены в ходе следственного или иного процессуального действия. Кроме того, ч. 1 комментируемой статьи специально указывает, что доказательственное сведение должно быть получено с соблюдением требований УПК.
Нарушения же норм УПК РФ в ходе проведения следственных и иных процессуальных действий по получению доказательств, свидетельствуют о недопустимости данных доказательств и не имеют юридическую силу.
В Определении СК по УД ВС РФ N 83-О09-34 / Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за четвертый квартал 2009 года (утвержден Президиумом ВС РФ от 10 марта 2010 г.) отмечается:
Так, суд обоснованно исключил из числа доказательств ряд заключений фоноскопических экспертиз, поскольку органами предварительного следствия не выполнены надлежащим образом требования ст. 202 УПК РФ в части получения образцов голосов обвиняемых для проведения сравнительного исследования. В частности, образцы голосов обвиняемых были получены скрытно от них, в отсутствие их защитников, без разъяснения им процессуальных прав, результаты проведенных записей бесед с обвиняемыми были сразу же переданы для производства фоноскопических экспертиз, что противоречит положениям ст. ст. 47, 166 УПК РФ.
Данные моменты неоднократно отмечал и Конституционный суд РФ, в решениях которого указывалось, что «проведение в связи с производством по уголовному делу оперативно-розыскных мероприятий не может подменять процессуальные действия, для осуществления которых уголовно-процессуальным законом, в частности статьёй 202 «Получение образцов для сравнительного исследования» УПК РФ, установлена специальная процедура»(с). (Определение КС РФ от 25.02.2010 года № 261-О-О «Об отказе в принятии жалобы гражданки Немых Татьяны Ивановны на нарушение ее конституционных прав статьей 12 ФЗ «Об ОРД», статьями 87, 186 и 202 УПК РФ; Определение КС РФ от 24.01.2008 года № 104-О-О «Об отказе в принятии жалобы гражданина Бухрова Дмитрия Юрьевича на нарушение его конституционных прав частью 4 статьи 21 и статьями 84, 86 и 89 УПК РФ, статьями 2 и 6 ФЗ «Об ОРД».
Таким образом, подмена оперативными мероприятиями следственного действия получения образцов для сравнительного исследования - недопустима и влечет за собой недопустимость всех последующих доказательств, основанных на результатах вышеуказанного ОРМ.
Заключение эксперта, составленного в рамках проведения фонографической судебной экспертизы, основано на использовании образцов устной речи Бектемирова, полученных в рамках ОРМ при обстоятельствах, описанных выше, в связи с чем является недопустимым доказательством.
Касательно обыска, во время допроса в суде следователь Холоденко Н. подтвердил то, что Бектемиров был подозреваемым во время обыска, но защитника Вадиму по его ходатайству не предоставили. Пояснили, что «мы знаем вашего адвоката, сами с ним свяжемся..» Однако статья уголовного кодекса, которую инкриминируют Вадиму, подразумевает за собой обязательное участие защитника при проведении обыска. Кроме того, сотрудники ФСБ во время обыска со слов моего подзащитного подкинули литературу исламистского характера, запрещенную на территории РФ. В списке данной литературы упомянуты брошюра «На пути к спокойному безопасному миру под сенью экономической системы Ислама», издательство «Хизб-ут-Тахрир», брошюра «Даъват - практические рекомендации. Принципы построения призыва», а также книга «Истории праведных халифов», авторства Абделя Хамида Джуды Ал-Саххара. При этом жена Бектемирова утверждает, что ни она, ни муж ранее данные книги не видели.
Мнение :
Решение Верховного Суда Российской Федерации от 14 февраля 2003 года о признании религиозной организации «Партия исламского освобождения» («Хизб ут-Тахрир аль-Ислами») террористической организацией вынесено в закрытом судебном заседании по заявлению Генерального прокурора Российской Федерации. При этом, заявление Генерального прокурора содержало обращенную к Верховному Суду просьбу о признании террористическими и запрещении деятельности сразу 15 (пятнадцати) организаций, в числе которых упомянута и «Партия исламского освобождения» («Хизб ут-Тахрир аль-Ислами». Не усмотрев нарушения закона в постановке в одном заявлении вопроса в отношении сразу целой группы общественных объединений, Верховный Суд в одном заседании рассмотрел заявление и, соответственно, в одном решении признал сразу все эти организации (в том числе и «Партию исламского освобождения» («Хизб ут-Тахрир аль-Ислами») террористическими и запретил их деятельность. Представители этих организаций, судя по тексту решения, в заседании Верховного Суда не присутствовали, в результате чего были лишены возможности изложить Верховному Суду свое мнение по рассматриваемому вопросу.
В соответствии со ст. 7 Федерального закона от 25 июля 2002 года 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» общественному или религиозному объединению либо иной организации в случае выявления фактов, свидетельствующих о наличии в их деятельности, в том числе в деятельности хотя бы одного из их региональных или других структурных подразделений, признаков экстремизма, выносится предупреждение в письменной форме о недопустимости такой деятельности с указанием конкретных оснований вынесения предупреждения, в том числе допущенных нарушений.
Если предупреждение не было обжаловано в суде или было обжаловано, но не признано судом незаконным, а также если в установленный о предупреждении срок соответствующим общественным или религиозным объединениям, либо иной организациии, либо их региональным или другим структурным подразделениям не устранены допущенные нарушения, послужившие основанием для вынесения предупреждения, либо если в течение двенадцати месяцев со дня вынесения предупреждения выявлены новые факты, свидетельствующие о наличии признаков экстремизма в их деятельности, решением суда по заявлению Генерального прокурора соответствующие общественные или религиозные объединение либо иная организация подлежат ликвидации, а деятельность общественного или религиозного объединения, не являющегося юридическим лицом, подлежит запрету.
В силу ч. 2 ст. 9 Федерального закона от 25 июля 2002 года 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» в случае осуществления общественным или религиозным объединением, либо иной организацией, либо их региональным или другим структурным подразделением экстремистской деятельности, повлекшей за собой нарушение прав и свобод человека и гражданина, причинение вреда личности, здоровью граждан, окружающей среде, общественному порядку, общественной безопасности, собственности, законным экономическим интересам физических и (или) юридических лиц, обществу и государству или создающей реальную угрозу причинения такого вреда, соответствующие общественное или религиозное объединение либо иная организация могут быть ликвидированы, а деятельность соответствующего общественного или религиозного объединения, не являющегося юридическим лицом, может быть запрещена по решению суда на основании заявления Генерального прокурора Российской Федерации или подчиненного ему соответствующего прокурора без предварительного вынесения предупреждения.
В решении Верховного суда Российской Федерации от 14 февраля 2003 года нет указаний на то, что хотя бы одной из упомянутых в нем организаций выносилось Генеральным прокурором предупреждение. В отношении «Партии исламского освобождения» («Хизб ут-Тахрир аль-Ислами») в решении Верховного Суда Российской Федерации указано только то, что эта организация «имеет целью устранение неисламских правительств и установление исламского правления во всемирном масштабе путем воссоздания «Всемирного исламского Халифата», первоначально в регионах с преимущественно мусульманским населением, включая Россию и страны СНГ. Основные формы деятельности: воинствующая исламистская пропаганда, сочетаемая с нетерпимостью к другим религиям; активная вербовка сторонников, целенаправленная работа по внесению раскола в общество (прежде всего пропагандистская с мощным финансовым подкреплением)».
Как видно из текста решения, обстоятельства, упомянутые в ст. 9 Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности» в качестве оснований для прекращения деятельности «Партии исламского освобождения» Верховным Судом установлены не были.
Между тем иных, помимо упомянутых в ст. ст. 7 и 9 Федерального закона от 25 июля 2002 года 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности», оснований прекращения деятельности организаций законодательством не предусмотрено. Во всяком случае, пропагандистская деятельность, не сопровождающаяся призывами к насилию (а таких призывов Верховный Суд также не усмотрел), таким основанием служить не может.
В соответствии с ч. 1 ст. 1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации «порядок гражданского судопроизводства в федеральных судах общей юрисдикции определяется Конституцией Российской Федерации, Федеральным конституционным законом «О судебной системе Российской Федерации», настоящим Кодексом и принимаемыми в соответствии с ними другими федеральными законами». Предусмотрев заявление Генерального прокурора в качестве процессуального повода для рассмотрения судом вопроса о прекращении деятельности экстремистской организации, Федеральный закон «О противодействии экстремистской деятельности» не предусматривает никакого особого порядка рассмотрения дел этой категории. Очевидно, поэтому, что дела о прекращении деятельности экстремистских организаций, возбуждаемые по заявлению Генерального прокурора, должны рассматриваться в порядке, определяемом ГПК РФ.
ГПК РФ предусматривает возможность рассмотрения гражданских дел в порядке искового производства, в порядке рассмотрения дел, возникающих из публичных правоотношений и в порядке особого производства.
В соответствии со ст. 245 ГПК РФ судами рассматриваются возникающие из публичных правоотношений дела, возникающие:
По заявлениям граждан, организаций, прокурора об оспаривании нормативных правовых актов полностью или в части, если рассмотрение этих заявлений не отнесено федеральным законом к компетенции иных судов;
По заявлениям об оспаривании решений и действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих;
По заявлениям о защите избирательных прав или права на участие в референдуме граждан Российской Федерации;
Иные дела, возникающие из публичных правоотношений и отнесенные федеральным законом к ведению суда.
Как указано в ст. 262 ГПК РФ «в порядке особого производства суд рассматривает дела:
1) об установлении фактов, имеющих юридическое значение;
2) об усыновлении (удочерении) ребенка;
3) о признании гражданина безвестно отсутствующим или об объявлении гражданина умершим;
4) об ограничении дееспособности гражданина, о признании гражданина недееспособным, об ограничении или о лишении несовершеннолетнего в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет права самостоятельно распоряжаться своими доходами;
5) об объявлении несовершеннолетнего полностью дееспособным (эмансипации);
6) о признании движимой вещи бесхозяйной и признании права муниципальной собственности на бесхозяйную недвижимую вещь;
7) о восстановлении прав по утраченным ценным бумагам на предъявителя или ордерным ценным бумагам (вызывное производство);
8) о принудительной госпитализации гражданина в психиатрический стационар и принудительном психиатрическом освидетельствовании;
9) о внесении исправлений или изменений в записи актов гражданского состояния;
10) по заявлениям о совершенных нотариальных действиях или об отказе в их совершении; .
11) по заявлениям о восстановлении утраченного судебного производства Федеральными законами к рассмотрению в порядке особого производства могут быть отнесены и другие дела».
Пленум Верховного Суда Российской Федерации в постановлении от 20 января 2003 года № 2 «О некоторых вопросах, возникших в связи с принятием и введением в действие Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации» указал, что «ГПК РФ, в отличие от ГПК РСФСР и Закона РФ от 27 апреля 1993 г. (в редакции Федерального закона от 14 декабря 1995 г.) «Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан», не допускает возможности оспаривания в порядке производства по делам, возникающим из публичных правоотношений, решений и действий (бездействия) учреждений, предприятий, организаций, их объединений и общественных объединений. Следовательно, с 1 февраля 2003 г. Дела об оспаривании решений и действий (бездействия) учреждений, предприятий, организаций, их объединений и общественных объединений должны рассматриваться по правилам искового производства, в том числе с соблюдением общих правил подсудности, как дела по спорам о защите субъективного права».
В любом случае дела по спорам о субъективном праве должны рассматриваться в порядке искового производства. Поскольку принятие решения о прекращении деятельности любой организации связано с ограничением конституционного права членов этой организации на объединение, дела этой категории должны рассматриваться в порядке искового производства. Именно поэтому Верховный Суд Российской Федерации при вынесении решения от 14 февраля 2003 года руководствовался ст. ст. 194, 195 и 198 ГПК РФ – т. Е. статьями, регулирующими вынесение решения в порядке искового производства.
При рассмотрении гражданских дел в порядке искового производства суд обязан руководствоваться, помимо прочих, также и статьями 10 (гласность судебного разбирательства), 12 (осуществление правосудия на основе состязательности и равноправия сторон), 34, 35, 38 и 40 – об участии сторон в судопроизводстве.
Статьей 10 ГПК РФ установлено, что разбирательство дел во всех судах производится открыто. Разбирательство в закрытых судебных заседаниях осуществляется по делам, содержащим сведения, составляющие государственную тайну, тайну усыновления (удочерения) ребенка, а также по другим делам, если это предусмотрено федеральным законом. Разбирательство в закрытых судебных заседаниях допускается и при удовлетворении ходатайства лица, участвующего в деле и ссылающегося на необходимость сохранения коммерческой или иной охраняемой законом тайны, неприкосновенность частной жизни граждан или иные обстоятельства, гласное обсуждение которых способно помешать правильному разбирательству дела либо повлечь за собой разглашение указанных тайн или нарушение прав и законных интересов гражданина. Предусмотренных законом оснований для рассмотрения дела о прекращении деятельности упомянутых экстремистских организаций в данном случае не усматривается.
В любом случае, однако, при рассмотрении дела в закрытом судебном заседании присутствуют лица, участвующие в деле, их представители, дело в закрытом судебном заседании рассматривается и разрешается с соблюдением всех правил гражданского судопроизводства (ч. Ч. 5 и 6 ст. 10 ГПК РФ).
Кроме того, решения судов объявляются публично, за исключением случаев, если такое объявление решений затрагивает права и законные интересы несовершеннолетних (ч. 8 ст. 10 ГПК РФ).
Решение о прекращении деятельности «Партии исламского освобождения», несмотря на то, что его публичное объявление не затрагивает прав и интересов несовершеннолетних, не было опубликовано.
Дело о прекращении деятельности «Партии исламского освобождения» Верховным Судом рассмотрено с нарушением ряда и других норм ГПК РФ.
Прежде всего, дело в нарушение требований ст. ст. 12, 34 и 38 ГПК РФ рассмотрено в отсутствии представителей ответчиков, что исключило возможность реализации ими своих процессуальных прав (которых они ни одним законом не лишены) и лишило их возможности защищать права упомянутых объединений. Обвинение любых организаций в экстремистской (тем более – террористической деятельности) требует скрупулезного соблюдения прав этих организаций, ибо ввиду строгости предусмотренных законом санкций, цена судебной ошибки непомерно возрастает. Государство в борьбе с беззаконием не вправе прибегать к незаконным методам, ибо тогда стирается грань между государством и его противниками.
Далее, дело в отношении разных ответчиков необоснованно объединено в одном производстве. Процессуальное соучастие (участие в деле нескольких истцов или нескольких ответчиков) в силу ст. 40 ГПК РФ «допускается, если:
Предметом спора являются общие права или обязанности нескольких истцов или ответчиков;
Права и обязанности нескольких истцов или ответчиков имеют одно основание;
Предметом спора являются однородные права и обязанности».
Одинаковые права и обязанности – это не общие права и обязанности.
Одинаковые основания прав – это не одно основание. «Оптовое» рассмотрение вопроса о прекращении деятельности разных организаций в рамках одного гражданского дела неминуемо приводит к ущемлению прав ответчиков.
Осуждение людей за принадлежность к преступным организациям, как таковую, противоречит принципиальным положениям о виновности, в соответствии с которыми преступлением может быть признано только виновное деяние.
Вина же подразумевает отношение виновного к последствиям своего деяния. В эту формулу входит принадлежность к любой организации; если лицо вообще не было осведомлено о действиях, совершаемых другими членами организации, оно не может нести ответственность за такие действия. Тем более не могут нести ответственность за свою принадлежность к организации «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами» жители Крыма, не совершившие никаких противоправных действий, вступившие в «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами» задолго до того, как Крым стал субъектом Российской Федерации.
Таким образом, судебное решение о запрете деятельности «Партии исламского освобождения» является незаконным, как принятое с существенными нарушениями норм процессуального права.
Прошу оправдать.
Адвокат Марлен Халиков и Вадим Бектемиров. Фото: Крымская солидарность
