Речь адвоката Назима Шейхмамбетова в судебных прениях в защиту Рустема Сеитмеметова

Сегодня в Южном окружном военном суде в судебных прениях выступают защитники крымских татар мусульман из Бахчисарая, арестованных по делу «третьей Бахчисарайской группы» Хизб ут-Тахрир в марте 2020 года. Мы публикуем обращение адвоката Назима Шейхмамбетова полностью.

*** *** ***

Уважаемые участники процесса!

11 марта 2020 года в судьбе моего доверителя Сеитмеметова Рустема Абдурамановича, произошло событие, которое, несомненно, оставит след в его жизни, жизни его супруги, троих малолетних детей и родственников. 11 марта 2020 года, ранним утром в жилище Сеитмеметова сотрудниками ФСБ был произведен обыск, после чего Рустем Абдураманович был задержан по подозрению в совершении преступления предусмотренного части 2 статьи 205.5. УК РФ.

Обыск был произведен по постановлению следователя ФСБ Грамашова, в связи с наличием, по мнению следователя, обстоятельств, не терпящих отлагательств — то есть без санкции суда.

Обыск производился без участия адвоката и переводчика. Вместе с тем, в соответствии со статьей 46 УПК РФ, Сеитмеметов имел процессуальный статус подозреваемого и имел право пользоваться услугами защитника и переводчика. Однако во время обыска в данных правах Рустем Абдураманович был ограничен. Что касается переводчика, то в последующем следователем, а затем судом было установлено, что мой доверитель не в достаточной степени владеет языком на котором ведется производство по делу и обеспечили реализацию данного права Сеитмеметова, допустив переводчика.

В ходе обыска сотрудники ФСБ обнаружили и изъяли две брошюры («Концепция Хизб-Ут-Тахрир», автор Такийю-д-дин Набханий, Шестое издание (издание утвержденное), 1421 г.х.-2001 г.гр., который решением Московского районного суда города Казани от 17.09.2010 включен в Федеральный список экстремистских материалов; «Социальная система ислама», автор Такъийюд-дин Ан-Набхани, издательство «Дар Умма», которая решением Советского районного суда города Казани от 10.09.2010 включена в Федеральный список экстремистских материалов), газету (всекрымская общественно-политическая газета «Возрождение» № 16(117) Рамадан 1433/ Август, 2012) и мобильный телефон марки «Samsung», модель «SM-J510FN», EMEI1: 358786086406008/01, EMEI2: 358787086406006/01, серийный номер RV8J621D11X, с установленной сим-картой мобильного оператора «МТС», с вызывным номером +7(978)074-32-39.

11 марта 2020 года, оспаривая принадлежность двух изъятых брошюр, защитой было заявлено ходатайство о назначении дактилоскопической экспертизы, с целью установления наличия следов пальцев рук Сеитмеметова на указанных брошюрах. Однако следователем Грамашовым было отказано в удовлетворении данного ходатайства.

Кроме этого, следователем не был выделен материал из уголовного дела для проведения процессуальной проверки в порядке статей  144-145 УПК РФ, несмотря на сообщение Сеитмеметова о фальсификации доказательств в ходе обыска со стороны участвующих в следственном действии лиц (по признакам состава преступления предусмотренного статьей 303 УК РФ), что подтвердили допрошенные в суде свидетель Гапанович и Зикель, принимавшие участие в обыске в качестве понятых, а также в дальнейшем в ходе задержания, предъявления обвинения 08.04.2020 года и неоднократно в суде.

12 марта 2020 года Киевским районным судом города Симферополь было удовлетворено ходатайство следователя ФСБ Грамашова, и моему доверителю была избрана мера пресечения в виде содержания под стражей, которая, впоследствии неоднократно продлевалась. По настоящее время Рустем Абдураманович содержится под стражей.

В тот же день, 12 марта 2020 года, судом была рассмотрено уведомление следователя Грамашова о производстве обыска без санкции суда. Суд признал решение о необходимости производства обыска законным. Следует отметить, 12.03.2020 года защитой заблаговременно было подано ходатайство об участии в данном судебном заседании, однако суд не обеспечил участие, обосновав это тем что, следователь Грамашов не смог дозвониться до защитника. Вместе с тем, в ходе допроса указанного следователя в суде, последний опроверг данное обстоятельство, сообщив суду, что не звонил защитнику и не уведомлял о судебном заседании. Таким образом, рассмотрение Киивским районным судом уведомления о законности производства обыска в жилище Сеитмеметова состоялось с нарушением права последнего на защиту. В этом контексте следует также отметить, что ответ на ходатайство защиты об участии в судебном заседании по рассмотрению уведомления о законности производства обыска было доставлено на почтовое отделение лишь 04.04.2020 года, то есть по истечению срока на обжалование.

Таким образом, обыск и составленный по его итогу протокол обыска, а также изъятые в ходе него предметы, признанные в последующем следователем Грамашовым вещественными доказательствами, имеют существенные процессуальные “изъяны”, содержат не устраненные в ходе судебного следствия сомнения в законности их получения, следовательно подлежащими толкованию и оценке судом в пользу подсудимого.

08 апреля 2020 года следователем Грамашовым было предъявлено обвинение и был допрошен Сеитмеметов. В своих показаниях, Сеитмеметов пояснил следующее:

“Я, Сеитмеметов Рустем Абдураманович, родился 28 марта 1973 г. в к/с Чархин, Паст — Даргоманского р-на, Самаркандской обл., УзССР, куда были высланы мои родители преступным «сталинским режимом» в 1944 г. по ложным обвинениям в предательстве.

Имею высшее педагогическое образование, в 1997 г. окончил Самаркандский педагогический институт им. С. Айни (Узбекистан).

С 2006 г. постоянно проживаю в Крыму.

Ранее не судим, к уголовной ответственности не привлекался.

Женат, имею троих малолетних детей.

По национальности крымский татарин, исповедую Ислам, являюсь гражданином Украины.

Я являюсь прихожанином мечети «Тахталы джами» расположенной в т. н. «старом городе» Бахчисарая. Я периодически посещаю данную мечеть, где индивидуально либо совместно с иными прихожанами отправляю религиозные обряды предписанные Исламом, в т.ч. ежедневная коллективная молитва, чтение Священного Корана, хадисов (изречений Пророка Мухаммада, мир ему), обсуждение религиозных, социальных, общественно значимых тем.

Наряду с этим, ответственно заявляю, я никогда не совершал действий террористического характера, в том числе, не совершал насильственных действий, направленных на воздействие на принятие решений органами государственной власти, органами местного самоуправления или международными организациями, связанные с устрашением населения и (или) иными формами противоправных насильственных действий, я никогда не участвовал в организации, планировании, подготовке, финансировании и реализации террористического акта, я никогда и никого не подстрекал к террористическому акту, не участвовал в организации незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества (преступной организации), организованной группы для реализации террористического акта, а равно не участвовал в такой структуре, я никогда и никого не вербовал, не вооружал, не обучал и не использовал террористов, я никогда ни информационно ни иным образом не пособничал в планировании, подготовке или реализации террористического акта, я никогда не пропагандировал идеи терроризма, не распространял материалы или информацию, призывающую к осуществлению террористической деятельности либо обосновывающую или оправдывающую необходимость осуществления такой деятельности, и, наконец, я никогда не совершал взрывы, поджоги или иные действия, устрашающие население и создающие опасность гибели человека, причиняющие значительный имущественный ущерб либо влекущие наступление иных тяжких последствий, в целях дестабилизации деятельности органов власти или международных организаций либо воздействия на принятие ими решений, а также угрозу совершения указанных действий в тех же целях.

В ходе обыска произведенного сотрудниками УФСБ РФ по РК и г. Севастополь, 11 марта 2020 г. в моем жилище расположенном по адресу: ул. Гаспринского, 35, г. Бахчисарай, РК, в рамках данного уголовного дела, была изъята литература (две книги в обложке белого цвета, имеющие надпись красного цвета на обложке). 

Литература была изъята на первом этаже, рядом с лестницей на второй этаж, под ковром, при выходе из санузла. Я ответственно заявляю, данная литература мне не принадлежит, я полагаю, эти книги были подброшены лицами, принимавшими участие в обыске, с целью фальсификации доказательств моей вины.

К тому же, будучи правоверным мусульманином, я никогда не позволил бы хранить религиозную литературу на полу, да еще и рядом с отхожим местом. Поэтому данный фактор также свидетельствует о том, что литература была подброшена.

Незамедлительно, сразу же после задержания, моим защитником было подано ходатайство с требованием провести необходимые экспертизы для установления наличия следов на данных книгах, следовательно для идентификации таких следов и установления  принадлежности следов тем или иным лицам. Однако следователем в удовлетворении данного ходатайства было необоснованно отказано.

Обыск проводился без участия адвоката. Обыск проводился одновременно в нескольких комнатах. Вместе с сотрудниками ФСБ прибыли двое понятых. Кто эти люди, оказывалось ли на них давление, имеют ли они ко мне неприязнь — мне неизвестно. Ввиду этого, учитывая что имел место факт «подброса» литературы, полагаю, что понятые не являются независимыми. 

Также хочу обратить внимание, что обыск начался в моем жилище около 6:00 утра. Мне и членам моей семьи было запрещено покидать дом, говорить по телефону. Таким образом, я был лишен свободы с 06 утра 11 марта 2020 г. На ряду с этим в протоколе задержания следователь указал время 11:12 11 марта 2020 г. Считаю, данный факт не соответствующим фактическому обстоятельству.

Ввиду изложенного выше, заявляю: уголовное дело считаю политически мотивированным актом преследования крымскотатарского народа по национальному и религиозному признаку.

Требую применения в отношении меня в приоритетном порядке норм международного права, в частности, норм IV Женевской конвенции от 12 августа 1949 года о защите гражданского населения во время войны”.

Данная позиция по делу последовательно выдерживается Сейтмеметовым по настоящее время.

Кроме того, в ходе допроса в суде Сеитмеметов показал, что принимал участие в деятельности организации “Партия исламского освобождения” (“Хизб ут Тахрир аль Ислами”) в период до 2014 г., т .е. в период, когда указанная организация свободно осуществляла свою деятельность на полуострове и соответственно до распространения на территории Крыма законодательства РФ, в т.ч. решения ВСРФ от 2003 г. №ГКПИ 03-116. Вместе с тем, Рустем Абдураманович показал, что во время участия в указанной организации, в том числе на занятиях, не обучался каким–либо действиям террористического, насильственного характера, в том числе направленных на захват власти, будь то в Украине или в России. По показаниям Сеитмеметова, все сводилось к обучению и прививанию духовно-нравственных ценностей. Кроме того, Сеитмеметов, пояснил что, в мечети “Тахталы джами” никогда не проводились занятия организацией “Партия исламского освобождения” (“Хизб ут Тахрир аль Ислами”).

В ходе производства по делу были назначены экспертизы: психолого-лингвистическая, религиоведческая, фоноскопическая, психиатрическая и почерковедческая, которые в последующем были исследованы в суде.

При назначении психолого-лингвистической, религиоведческой и фоноскопической экспертизы, защита заявляла ходатайства. Так при назначении  указанных экспертиз, защита ходатайствовала об указании данных экспертов, которым было поручено производство экспертиз (п. 3 Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2010 г. N 28 "О судебной экспертизе по уголовным делам"), об ознакомлении обвиняемого и его защитника с  фонограммами (объектами исследования), направляемыми экспертам и, в случае необходимости, иными объектами переданными экспертам в распоряжение, а также о предоставлении возможности снять копии за счет собственных средств, обосновав это тем, что уголовно-процессуальный закон регламентирует и гарантирует право обвиняемого заявить отвод эксперту, которому поручено производство экспертизы (п 2 ч. 1 ст. 198 УПК РФ). Также гарантированно право обвиняемого ходатайствовать о внесении в постановление о назначении судебной экспертизы дополнительных вопросов эксперту (п. 4 ч. 1 ст. 198 УПК РФ). Вместе с тем, реализовать право на заявление отвода эксперта не представляется возможным без указания в Постановлении данных эксперта, которому поручено производство экспертизы. Также невозможно сформулировать дополнительные вопросы перед экспертами, а затем ходатайствовать об их постановке без ознакомления с фонограммой (объектом исследования), направляемой эксперту и, в случае необходимости, иными объектами переданными эксперту в распоряжение.

Однако следователем было отказано в удовлетворении ходатайств, что повлекло ограничение прав Сеитмеметова и нарушению принципа состязательности сторон. Восполнить данные права в ходе судебного следствия не представилось возможным, поскольку эксперты производившие экспертизы не допрашивались в суде, повторная экспертиза, в ходе назначения которой представлялось бы, по мнению защиты, возможным восполнить ограниченные права и обеспечить состязательность, в частности, определив учреждение, эксперта и обсудив с участием сторон, вопросы экспертам, назначена также не была.

Руководствуясь п. 19 Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2010 г. N 28 "О судебной экспертизе по уголовным делам", а также в связи с тем, что ни суд, ни стороны не имеют специальных познаний в области религиоведения, психологии, лигвистики, защитой привлечены специалисты в соответствующих областях, с целью разъяснения выводов экспертов и высказывания своих суждений относительно объектов, представленных на исследование. Так по ходатайству защиты исследовано и приобщено заключение специалистов Радивилова и Дубровского. Исследовав фонограммы и материалы дела, специалисты разъяснили суду и сторонам выводы экспертов, производивших исследование по постановлению следователя Грамашова. Согласно заключению специалистов, выводы экспертов не обоснованы и противоречат действующим требованиям законодательства РФ. Таким образом, выводы экспертов и суждения специалистов, противоречат друг другу. В ходе судебного следствия, данные противоречия устранены не были. Следовательно заключения экспертов и суждения специалистов подлежат толкованию и оценке судом в пользу подсудимого.

Что касается заключения фоноскопической экспертизы, то эксперт пришел к выводу о том, что на представленных в распоряжение объектах (фонограммах) речи Сеитмеметова не имеется.

В ходе производства по делу Сеитмеметов был предъявлен свидетелям под псевдонимами Керимов и Османов для опознания в условиях исключающих визуальное наблюдение. Протоколы следственных действий были исследованы в суде. Участвующие наряду с Сеитмеметовым опознаваемые (“статисты”) визуально не были схожи с ним, напротив, резко отличались, как по возрасту, так и по внешнему виду. Это подтверждается протоколом предъявления лица для опознания, где указаны даты рождения указанных лиц, показаниями свидетелей в суде Симуткина, Ткаченко, Максименко, принимавших участие в качестве понятых, а также показаниями Сеитмеметова. Защитой были заявлены ходатайство об обеспечении фото- и видеофиксации, обеспечения для участия в следственном действии лиц внешне схожих, а при невозможности отложить проведение его для обеспечения таких лиц. Однако следователем было отказано в удовлетворении ходатайства. В суде свидетели под псевдонимами Керимов и Османов не опознавали Сеитмеметова. Таким образом, подтвердить в суде результаты следственных действий опознания в условиях исключающих визуальное наблюдение, не представилось возможным.

По данному уголовному делу допрошены два свидетеля под псевдонимами Керимов и Османов. Оба свидетеля не смогли подтвердить источник своей осведомленности, следовательно такие показания не могут браться во внимание судом при вынесении итогового решения по делу. Кроме этого, их показания противоречивы. А сам факт нежелания давать показания под подлинными данными, при том, что оба отрицали наличие угроз со стороны Сеитмеметова или его родственников, создает сомнения в правдивости данных такими свидетелями, показаниях в суде.

Также согласно оглашенному в суде протоколу дополнительного допроса свидетеля под псевдонимом Османов, последний опознал речь Сеитмеметова на аудио фонограммах, представленных следователем (которые были также представлены в расоряжении эксперту фоноскописту). В суде указанный свидетель показал, что не сможет опознать речь Сеитмеметова, пояснив что прошло много времени (с момента дополнительного допроса и допроса в суде прошло пять месяцев). В этой части защита полагает невозможность опознания речи в суде свидетелем под псевдонимом Керимов обусловлена иными причинами нежели те, о которых сообщил он в суде. В любом случае результаты данного следственного действия не подтверждены в суде. Более того, данный свидетель не является специалистом в области работы со звучащей речью, в т.ч. фоноскопистом, ему не были разъяснены права специалиста, эксперта, не предупреждался об ответственности за дачу заведомо ложного заключения, о чем он в суде сказал, следовательно, он мог добросовестно заблуждаться или спутать с иным голосом. 

Вместе с тем, как я указал выше, эксперт фоноскопист, пришел к выводу о невозможности установить наличие речи Сеитмеметова на аудио фонограммах.

Допрошенный в суде сотрудник ФСБ Артыкбаев в качестве источника своей осведомленности указал информацию, полученную оперативным путем и информацию полученную в ходе опроса свидетелей под псевдонимами Керимов и Османов. Вместе с тем, указанные свидетели данную информацию не подтвердили в суде, а информацию, полученную оперативным путем и ничем иным не подтвержденную, невозможно оценить с точки зрения законности и достоверности, следовательно такие сведения не могут приниматься во внимание судом при вынесении итогового решения.

Допрошенные в суде свидетели Ахмеджанов и Ибрагимов, показали, что показания данные на предварительном следствии, занесенные в протокол, должным образом не изучили перед подписанием, кроме того им не были разъяснены права и ответственность, и следовательно они не осознавали своего процессуального статуса. В суде данные свидетели осознанно дали показания, суд их предупредил об ответственности и разъяснил их права. Таким образом, оглашенные протоколы допроса указанных свидетелей, противоречат с показаниями данными в суде, что в совокупности с пояснениями данных свидетелей, образовало сомнения, не устраненные в ходе судебного следствия, подлежащие толкованию и оценке в пользу Сеитмеметова.

Допрошенные в суде свидетели Мамутов, Муждаба, Мустафаев, Садридинов, Асанов, Зедиляев, показали что в мечетях Бахчисарая, в т.ч. “Тахталы Джами” проводятся различные религиозные мероприятия, в т.ч. уроки, сухбеты (с кр.тат – “беседы”), праздничные мероприятия, коллективный прием пищи в священный для мусульман месяц Рамадан, совершение коллективных молитв по пятницам, а также в вечернее время, между молитвами прихожане обсуждали различные вопросы, в т.ч. социально бытовые, культурные, исторические. Такая традиция имеет место еще с 90-х годов. Вместе с тем, данные мероприятия не имели конспиративный характер, принимать участие в них мог любой человек. Это подтверждается в том числе аудио фонограммами исследованными в суде, на которых слышны звуки различного транспорта, голоса прохожих и входящих в мечеть людей. Что касается довода о том, что при посещении мечети отключали телефоны, якобы с целью конспирации, то это также относится к устоявшейся традиции и этике поведения в мечети, которая распространена во всех мечетях Бахчисарая и не только. Это обстоятельство также подтверждается исследованным в суде и приобщенным по ходатайству защиты фотоизображениями из различных мечетей, содержащимися на оптическом диске, на которых запечатлены объявления с требованием отключить телефон.

Кроме того, допрошенные в суде свидетели Мамутов, Мустафаев, Садридинов, Муждаба, Селимшаев, Асанова, Степченко, Муслядинова, Ниметулаева, Зедиляев, показали, что Сеитмеметов не совершал действий террористического, насильственного характера, в т.ч. направленных на захват власти или изменение конституционного строя РФ, не принимал участия в каких-либо организациях, напротив, охарактеризовали Рустема Абдурамановича исключительно с положительной стороны, как человека доброго, порядочного, тактичного, уважительно относящегося к людям, независимо от их национальной или религиозной принадлежности, хорошего соседа, готового прийти на помощь в трудную минуту, семьянина и ответственного, трудолюбивого гражданина.

Все вышеизложенное свидетельствует об отсутствии неопровержимых доказательств виновности Сеитмеметова в инкриминируемых преступлениях. Представленные обвинением доказательства не доказывают виновность Сеитмеметова, имеют глубокие противоречия и сомнения, которые не были устранены в ходе судебного следствия.

На основании изложенного, учитывая личность Сеитмеметова, его положительные характеристики, состояние в браке, наличие троих малолетних детей, отсутствие судимости,  прошу суд постановить оправдательный приговор и освободить Рустема Абдурамановича в зале суда.

 Фото: Крымская солидарность